Камлевич Г.А.
Кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры языкознания и лингводидактики, Белорусский государственный педагогический университет имени Максима Танка
МАГИЯ СЛОВА В СОВРЕМЕННОМ ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОМ ФАНТАСТИЧЕСКОМ РОМАНЕ
Аннотация
Цель статьи – установить, как представлена магическая сила слова в современной фантастической литературе восточных славян, для чего проанализировать тексты А. Белянина «Моя жена – ведьма», О. Громыко «Профессия: ведьма» и Н. Ракитиной «Мир для тусклой ведьмы». Материалы исследования могут быть полезны для дальнейшего изучения ведущих тенденций современного фантастического литературно-художественного дискурса, описания слова как центральной единицы языка и основы мироздания, выявления возможностей вербального воздействия на человека.
Ключевые слова: магия слова, современная восточнославянская фантастика, А. Белянин, О. Громыко, Н. Ракитина.
Keywords: word magic, modern east slavic fiction, A. Belyanin, O. Gromyko, N. Rakitina.
С самых древних времен в культурах разных народов со словом связывалось становление мира и человека [1, 13], слово наделялось особой силой воздействия (молитвы, заговоры и т.д.). Магическое начало слова описывается в художественной литературе, в том числе и в современной восточнославянской фантастике, что связывается как с жанровой спецификой произведений, так и с авторским восприятием мира.
В романе А. Белянина «Моя жена – ведьма» слово является орудием (даже оружием), которое позволяет главному герою (поэту), а также его жене (ведьме) выйти из многих трудных ситуаций: – Оружия не брать? – Твое оружье – слово! [2]. Поначалу герой не понимает, что владеет магией слова, произносит свои стихи «без всякого показного кокетства, просто ненавязчиво подтверждая род своей профессии». Творчество Сергея Гнедина воздействует на слушателя; в число колдовских средств его жены входит «непонятная комбинация звуков».
Использование слов может иметь как положительную направленность (например, восстановление транспорта после аварии), так и отрицательную (например, болезнь): …ругающийся и вопящий народ возбужденно замахал руками, выкрикивая нечто, похожее на малопонятные белые стихи. Буквально в ту же минуту покореженный транспорт взвился в воздух и медленно опустился обратно на дорогу, совершенно новенький, без единой царапинки [2]; Хочешь, я сочиню какое-нибудь эдакое стихотворение, и с Сычом случится обширный инфаркт миокарда [2]. О силе слова, в частности при произнесении имени, говорит и следующая цитата из романа О. Громыко «Профессия: ведьма»: Настоящего имени дракона не знал никто. Легенды предполагали, что дракон, услышавший свое имя из человеческих уст, либо падает замертво, либо поступает в полное распоряжение сметливого человечишки [3].
Главный герой романа А. Белянина «Моя жена – ведьма» рассуждает о вербальной структуре заклинаний, играющих важную роль во многих колдовских обрядах, уточняя, что рифмы «каким-то образом влияют на пространственно-бытовые структуры молекулярной связи». Сергей Гнедин отмечает, что «необычная магия требует нестандартных подходов к тексту заклинания», что его стихи отличаются от заклинаний структурой, обращением к определенным природным силам, обычно низшего порядка, привлечением узкоспециальной лексики и фразеологии и др.: К примеру, желательно употребление истинного имени демона, правильная формулировка его вызова, надежное ограждение себя, четко обозначенное желание заказчика… [2].
По мнению А. Белянина, настоящие стихи «срабатывают лишь потому, что они – настоящие, идут от души и сердца, а не от разума и холодной рассудочности»; в таком случае они оказывают «энергетический эффект воздействия на слушателя», могут «пробить очерствевшую душу». Для этого нужно иметь талант и «Божью искру»: Большой дар тебе Господом дан, очень уж редкое это умение так красно да складно истории рассказывать [2]; …одним трудом ты ничего не добьешься. В лучшем случае будет получаться стандартная гладкопись, но настоящие стихи – никогда; графоман тем и отличается от поэта, что в нем нет искры Божьей. Он титаническим трудом всего добьется: рифмы, ритма, смысла… Только поэзии во всем этом не будет ни на грош!.. Способность рифмовать заложена в каждом человеке. А вот поэтами рождаются единицы. Большими поэтами – вообще раз в столетие [2]. О. Громыко в романе «Профессия: ведьма» поясняет: По горькому опыту я знала – пиши пока пишется, потом может не быть ни времени, ни вдохновения, необходимого даже при ловле блох [3].
А. Белянин не сомневается в силе Божественного слова и подчеркивает, что «каждое слово, слетающее с уст Господних, служит спасению души». Главный герой создает свои стихи, чувствуя «высшее состояние блаженства и боли, когда через поэта проходит светлая и чистая энергия неба»: Нужно лишь открыть ей сердце и дать возможность вылиться в мир настоящими стихами [2]. В то же время автор отмечает, что «поэзия – определенный род психического заболевания».
Интересно, что в романе А. Белянина «Моя жена – ведьма» упоминаются американские писатели-фантасты Спрег де Кампа, герой которого «изображает из себя колдуна простенькими стишками, формируя разные магические опыты», а также Кристофер Сташеф, представивший образ студента-филолога, который «пользовался безбожным плагиатом в мире, где любое рифмованное слово уже было колдовством». Кроме того, автор приводит имя английского писателя Мэлори, на высокий авторитет которого «ссылаются многие современные фантасты», и его книгу «Смерть Артура», которая считается своеобразной энциклопедией «артуровского мифа». Данные аллюзии позволяют подчеркнуть важность авторского поэтического слова и его магическую силу.
А. Белянин уточняет, что нередки ситуации, когда важно не что говорится, а как, с какой тональностью: Возможно, я что-то говорил, как-то пытался утешить… Все слова забылись, вряд ли они были важными и многозначительными. Те, у кого на руках хоть раз безоглядно плакала любимая женщина, меня поймут. Можно говорить все, что угодно, значение имеют не сами слова, а их тональность [2]; На этот раз я читал очень старательно и выразительно, с придыханиями, правильным выдерживанием пауз и щемящими нотами настоящего чувства в голосе. Слушатели замерли. Несколько секунд висела гробовая тишина… Великаны побледнели, общее веселье словно покрылось гробовой доской [2]; Просто во всей твоей тираде они сумели понять едва ли пятнадцать слов из пятидесяти восьми предложенных. «Инсинуация», «оппонент», «бюрократический метод»… – такая магическая тарабарщина… [2]; Первые строчки дались с трудом, но потом голос вернулся, и я дочитал так, словно от этого зависела моя жизнь [2].
Зачастую тот, чьи слова воздействуют на других, сам не знает механизма этого воздействия, не может контролировать процесс: – Эй, колдун, а как это твое заклинание срабатывает? – Не знаю, – пожал плечами я. – Каждый раз по-разному [2]; Видите ли, я еще не очень опытный ворлок, и некоторые заклинания порой выходят из-под контроля [2]; Монах тот старый все ж таки не без твоей помощи онемел. Видать, ты слово какое тайное знаешь, а пользоваться им не обучен. Вот оно и без твоей воли всякие чудеса вершит [2]. В романе Н. Ракитиной «Мир для тусклой ведьмы» подчеркивается: У пророчиц имеется определенная этика, и если дело не касается жизни и безопасности многих, изреченное остается между предсказателем и реципиентом. Причем, первый порой даже не сознает, что именно сообщил или показал [4].
Героиня романа О. Громыко «Профессия: ведьма» может колдовать, набросав «трехступенчатую матрицу заклинания», а спокойная, размеренная речь еще одного персонажа – Лёна – обладает «воистину убийственным действием, вызывая на откровенность». Автор представляет различные виды заговоров, особое внимание уделяет возможности чтения мыслей, а также внутреннему голосу, разграничивает мысль и слово: Можно поговорить вслух, если уж так приспичит. Но тогда не добьешься такого слияния душ. Ведь не всякую мысль можно выразить словами. Разве опишешь, например, свои ощущения от путешествия по реке в утлой лодчонке, в грозу, когда молнии серебристыми змейками скачут по воде, а струи теплого дождя кажутся стеблями пшеницы, чьи колосья собраны в низкие пушистые облака? … Не перескажешь. Не сумеешь. Тебя просто не поймут. Ну плыла. Ну видела… [3]; При оживленном разговоре мысли совсем ненамного опережают слова. От речи их отличает полное отсутствие метафор, они всегда прямолинейны и однозначны, хоть и насыщены эмоциями. Словами же можно играть, как картами, – перетасовывать, сдавать, подкидывать… завораживать [3]; «Не язык, так телепатия до Ясневого Града доведет», – напомнил Лён известную эльфийскую поговорку [3].
В романе Н. Ракитиной «Мир для тусклой ведьмы» говорится о том, что необходимо «быть осторожным в речах», «не надо заниматься словоблудием», «не стоит злоупотреблять тавтологией». Интересными в изучаемом аспекте оказываются следующие цитаты: Понял Сашка, что голос свой боярин сдерживает и направляет очень точно – чтобы слышали лишь те, кому слова предназначены. А до других доносится лишь легкое эхо [4]; …на дверях синело, просвечивая в щели, защитное заклинание – как тонкая бумажка с печатями на дверях соседей напротив, пока туда не въехали новые жильцы [4] и т.д.
В фантастических романах А. Белянина, О. Громыко, Н. Ракитиной слово выступает одним из средств колдовства, орудием, позволяющим героям произведений достичь поставленных целей (иногда неосознанно, бесконтрольно), при этом чаще всего важно не что произносится, а как. Прослеживается мысль о том, что слово может влиять на «пространственно-бытовые структуры молекулярной связи» (даже без воли человека), обладает как созидательной, целебной, так и разрушительной силой, поэтому с ним нужно обращаться осторожно.
Современные восточнославянские фантасты подчеркивают, что слово не всегда точно позволяет выразить мысль, а энергетический эффект воздействия на слушателя оказывает только настоящая поэзия, которая определяется талантом и «Божьей искрой», идет «от души и сердца». Магия поэтического слова связана с тем, что во время творческого процесса через поэта проходит светлая и чистая энергия неба.
Литература:
- Гируцкий, А.А. Общее языкознание: пособие для студентов вузов. – 4-е изд., перераб. и доп. – Минск: ТетраСистемс, 2008. – 320 с.
- Белянин, А. Моя жена – ведьма [Электронный ресурс].
- Громыко, О. Профессия: ведьма [Электронный ресурс].
- Ракитина, Н. Мир для тусклой ведьмы [Электронный ресурс].