СООТНОШЕНИЕ ПРИНЦИПА ТЕРРИТОРИАЛЬНОЙ ЦЕЛОСТНОСТИ И ПРИНЦИПА РАВНОПРАВИЯ И САМООПРЕДЕЛЕНИЯ НАРОДОВ (НА ПРИМЕРЕ КРЫМА)

Кашенков Р.Ю.
Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел Российской Федерации

Аннотация

Данная статья посвящена соотношению и противоречиям двух правовых принципов – территориальной целостности государства и права народов на самоопределения. Что превалирует сегодня? Что стоит во главе угла с точки зрения права, а что – с позиции силы и патриотизма? Что важнее и весомее – проведение референдума или его признание со стороны мирового сообщества? Ответить на эти и иные вопросы автор попытается путём обзора источников международного права, международных договоров и деклараций, положения которых проливают свет на столь запутанную правовую коллизию.

Ключевые слова: международное право, территориальная целостность, принцип самоопределения народов, крымский референдум, правовая дилемма
Keywords: international law, territorial integrity, principle of self-determination of peoples, Crimean referendum, legal quagmire

Основные вопросы правовой дилеммы

Право народов на самоопределение или уважение одним государством территориальной целостности другого государства? Что стоит во главе угла с точки зрения права, а что – с позиции силы и патриотизма? Что важнее и весомее – проведение референдума или его признание со стороны мирового сообщества? Эти вопросы сегодня актуальны как никогда раньше. Существующие противоречия между двумя незыблемыми правовыми принципами особенно обострились в период после завершения Второй мировой войны и создания Организации Объединённых Наций, в первой статье устава которой указано, что ООН ставит своей целью среди прочего «развивать дружественные отношения между нациями на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов» [2]. К другим основополагающим международным документам, где также закреплён указанный принцип можно отнести Декларацию о предоставлении независимости колониальным странам и народам от 1960-го года, Декларацию о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН от 1970-го года и прочие. Но при всём при том, та же самая декларация 1970-го поясняет, что ни одно её положение не может быть истолковано как поощрение расчленения либо нарушения территориальной целостности независимого и суверенного государства. Буквально тут же указывается, что государства должны «воздерживаться от любых действий, направленных на частичное или полное нарушение национального единства и территориальной целостности любого другого государства или страны» [5]. Так, на примере всего лишь одного из международно-правовых документов мы убеждаемся в ясном наличии правовой дилеммы и неких взаимных расхождений рассматриваемых принципов.

Выходит так, что формулировки положений Деклараций ООН неизбежно ведут к практике двойных стандартов, а современная правовая система не в состоянии надёжно обеспечить выполнение в полной мере хотя бы одного из этих двух принципов. В какой-то мере право в угоду политическим амбициям и интересам государств трактуется слишком вольно. В некотором роде утверждая незыблемость свободы самоопределения, международное право в то же время в рамках стратегического принципа устройства национальной политики и международных межгосударственных отношений настаивает на уважении территориальной целостности, правового, национального и политического единства государств, любая же попытка нарушить этот принцип будет противоречить положениям Устава ООН и повлечёт за собой правовые последствия вплоть до санкций. Встаёт ещё один вопрос глобального характера – как какой-либо этнической или национальной общности реализовать своё право на самоопределение, не нарушив тем самым перекрещивающиеся с ним правовые тезисы и не «нарвавшись» на гнев мирового сообщества? В случае с Крымским референдумом Российской Федерации не удалось соблюсти все эти условия, в связи с чем ей приходится по сей день сталкиваться с элементами международной изоляции и крупномасштабными штрафными мерами.
Крымский референдум: правовые основания и последствия
На данном этапе считаю необходимым внести ремарку: в данной работе я не намерен принимать чью-либо сторону в рассматриваемом спорном вопросе, все озвученные положения, требования и теории основаны не на авторских моральных идеях, а на теории международного права, исторических документах и подтверждённых фактах. Авторская позиция звучит здесь только относительно темы эссе, в свою очередь, безотносительно к его политическим предпочтениям и идеям.
Так называемая «Крымская весна» стала точкой отсчёта в процессе эскалации конфликта между Россией, США и странами Европы: как нашими ближайшими западными соседями, так и теми, с кем у РФ нет ни морских, ни сухопутных границ. История Республики Крым, первоначально, 17-го марта 2014-го, провозгласившей независимость от Украины, а после, уже на следующий день, – вошедшей в состав России, вызвала широчайший общественный резонанс и масштабные правовые споры и разбирательства, в том числе на самом высоком уровне – в Генеральной Ассамблее и Совете Безопасности Организации Объединённых Наций. Неоднозначные и порой абсолютно спорные трактовки правовых доктрин и положений обострили проблему взаимосвязи и взаимозависимости названных выше международно-правовых принципов – права народов и наций на самоопределение и (уважения и соблюдения) территориальной целостности государств. В современных условиях, условиях дестабилизации международных отношений на фоне и по причине проведения некоторыми странами, регионами или народами, борющимися за своё самоопределение, различного рода плебисцитов, в том числе – подрывающих миропорядок и в корне нарушающих межгосударственные договорённости, казавшиеся ещё недавно нерушимыми, встаёт вопрос об историческом подтексте подобных явлений. Были ли в мировой истории случаи проведения народного волеизъявления в рамках референдума, следствием которого была бы кардинальная перекройка мировой геополитической карты? Безусловно, такие прецеденты есть.

Один из них народное волеизъявление, произошедшее 13-го января 1935-го года в Саарской области, (которая на тот момент контролировалась Лигой Наций по решению Версальского договора) [3], которое, по всеобщему мнению, стало катализатором коренного перелома в европейском политическом механизме. Обозначенная тема актуальна в связи с современными политическими событиями и продолжающейся политической дискуссией, в качестве примера которой хотелось бы привести высказывание известного российского оппозиционного политика – Алексея Анатольевича Навального, произнесённое им в студии программы «Лицом к событию» международной радиостанции «Радио свободы» 28-го мая 2015-го года. Политик сравнил референдум в Крыму в 2014-ом году с референдумами в Шотландии (того же года) и Саарской области (svoboda.org, 25.05.2015). Но стоит сразу же подчеркнуть непригодность подобных примеров и несостоятельность аргументации автора. Особо важно сразу же сделать акцент на стопроцентной законности Саарского плебисцита: граждане региона высказались относительно своего будущего, определения судьбы и суверенитета региона в соответствии с международным правом и решениями международных организаций. В ситуации с Крымом всё несколько иначе. Общекрымский референдум, по мнению большей части мирового сообщества [9], не является легитимным и не может являться причиной изменения территориальной целостности Украины и статуса Автономной Республики Крым, потому что тот проведён не только с нарушением действующей на тот момент Конституции Украины, но и с нарушением международных договоров, а также вопреки современным подходам международного права.
Во-первых, здесь стоит вернуться к уже упомянутой Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, которая раскрывает суть, формы и характер применения права на самоопределение, которое подразумевает в том числе «создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству» [5].

Однако подчеркну – в международной практике давно сложился консенсус, подразумевающий осуществления права наций и народов на самоопределения внутри конкретного государства путём достижения ими права на различной степени автономию – совсем необязательно сразу прибегать к сецессии. Ленинское «самоопределение вплоть до отделения» применимо лишь в условиях колониальной зависимости или иностранной оккупации [6]. Российская сторона на полном серьёзе в рамках «правовых оснований присоединения Крыма к РФ» указывает на то, что за период нахождения Крыма в составе Украины граждане полуострова не имели возможности воспользоваться правом на самоопределение, а сама Украина, в свою очередь, ещё и существенно сократила их права, переименовав Республику Крым (РК) в Автономную Республику Крым (АРК) и ликвидировав крымскую Конституцию. Едва ли можно учитывать данную концепцию в качестве основания для нарушения территориальной целостности украинского государства. Здесь, как мы видим, происходит

наложение одного общепризнанного правового принципа (самоопределения) на другой, не менее общепризнанный, — принцип суверенного равенства государств, предусматривающий неприкосновенность политической и территориальной целостности. В общих положениях Декларации 1970-го заявлено, что «при истолковании и применении изложенных выше принципов последние являются взаимосвязанными, и каждый принцип должен рассматриваться в свете других принципов» [5]. Исходя из этого встаёт рациональный вопрос, а может ли самоопределение народа, который пусть даже в результате локального референдума предпочёл выйти из состава государства, произойти опосредованно от изменения территориальной целостности данного государства? Конечно, ответ очевиден – нет, это неосуществимо на практике.

Для рассмотрения ещё одного из упомянутых пунктов, стоит обратиться к тексту Украинской Конституции: статья 138-ая 10-го раздела говорит нам о том, что в ведение АР Крым входит среди прочего «организация и проведение местных референдумов» [8, раздел 10]. Исходя из этого можно было бы сделать предварительный вывод о законности плебисцита, однако 73-я статья 3-го раздела уточняет, что вопросы, касающиеся изменения границ территории (территориальной целостности) государства решаются сугубо путём проведения всеукраинского референдума [8, раздел 3]. Украинская сторона в вопросе непризнания референдума в Крыму в первую очередь ссылается на данное положение как на решающее в контексте «крымского вопроса». Антиподом данной позиции выступает прецедентное право: достаточно вспомнить ситуацию с провозглашением независимости Косова в 2008-ом году, следствием которого стало вынесение Международным Судом ООН консультативного заключения от 22-го июля 2010-го года, которое хоть и не имеет какой-либо обязательной юридической силы, но является значительным правовым прецедентом, на который ссылается российская сторона в вопросе самоопределения Крыма: декларация об односторонней провозглашении независимости (вопреки позиции центральных властей) не противоречит международному праву. Таким образом, с этой точки зрения провозглашение независимости Республикой Крым и последующее вхождение её в состав РФ является действием принципа права народов на самоопределении, и даже противореча украинской Конституции, является нормой с точки зрения международного права.

Отдельным пунктом рассмотрения нашей темы является вопрос злоупотребления силой при решении спорных правовых вопросов. Считаю необходимым упомянуть исключающие положения права, которые де-юре могут свести на нет весь комплекс доводов российской стороны о законности присоединения Крыма: вернёмся к нашей базовой для данного исследования Декларации 1970-го о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, где находим следующий текст: «Территория государства не должна быть объектом приобретения другим государством в результате угрозы силой или ее применения. Никакие территориальные приобретения, являющиеся результатом угрозы силой или ее применения, не должны признаваться законными» [5]. Если на 68-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН страны-члены Организации путём голосования полностью признали угрозу применения силы со стороны России де-юре, то де-факто е признал даже президент Российской Федерации (bbc.com, 15.03.2015) через год после рассматриваемых событий. Факт же применения силы Владимир Путин признал еще в апреле 2014-го года (russian.rt.com, 17.04.2014) во время «Прямой линии».

И именно сейчас мы подходим, пожалуй, к одному из самых интересных моментов, касающихся рассматриваемых правовых противоречий: выработанная принятая в 1993-ем году на Всемирной конференции по правам человека Венская декларация и Программа действий содержит в себе положение, звучащее следующим образом: «Всемирная конференция по правам человека признает право народов предпринимать любые законные действия в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций для осуществления своего неотъемлемого права на самоопределение. Всемирная конференция

по правам человека считает отказ в праве на самоопределение нарушением прав человека». [6]. Базируюсь на данной мысли, можно сделать вывод о том, что международное право призвано защищать и гарантировать территориальное единство сугубо тех государств, чьи границы и чья целостность основана на уважении к праву на самоопределение. Похожие положения мы можем найти и Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, так называемом Хельсинском акте. Но раз уж мы заговорили об этом документе, необходимо сразу же сказать, что на нарушение Российской Федерацией его I, II, III, IV, VI и даже VII разделов указывает не только украинская сторона, но и Генеральная Ассамблея ООН в резолюции A/RES/68/262, принятой 27-го марта 2014-го года ста голосами против одиннадцати. Обратимся к исторической практике: так, в отличие от случаев осуществления права на самоопределение в странах Европы и Северной Америки, случаи на постсоветском пространстве из раза в раз связываются с опосредованным или открытым вмешательством России, вспомним хотя бы Абхазию и Северную Осетию, Приднестровье (ПМР). В данных случаях, как и в случае с Крымом, факт проведения референдума неразрывно связывается (нашими европейскими и заокеанскими партнёрами) с фактом либо военного вмешательства, либо военного присутствия со стороны иностранного государства – России. Без сомнения, принцип территориальной целостности из Декларации 1970-го откровенно нарушается в случае подобного вмешательства третьей стороны. Но если мы вновь обратим свой взгляд на то, что принцип территориальной целостности не применим к государствам, которые не обеспечивают самоопределение наций и народов, мы вновь столкнёмся с неразрешимой коллизией и правовым парадоксом.

Вдобавок ко всему, в резолюции Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) № 1832 «Национальный суверенитет и государственность в современном международном праве: необходимость прояснения вопроса» от 4-го ноября 2011-го года подчёркивается: «Ассамблея полагает, что даже если бы в международном праве было бы признано право национальных или этнических меньшинств, или даже, в некоторых случаях, национального большинства, на самоопределение, такое право не давало бы автоматически права на отделение. Право на самоопределение должно реализовываться прежде всего через защиту прав меньшинств, как это предусмотрено Рамочной конвенцией Совета Европы о защите национальных меньшинств (СЕД № 157) и резолюцией Ассамблеи 1334 (2003), а также другими соответствующими международно-правовыми документами». Также Ассамблея «призывает все государства-члены воздерживаться от признания или какой-либо поддержки структур, ставших фактической властью на отдельных территориях в результате незаконного отделения, особенно тех структур, которые поддерживаются иностранным военным вмешательством» [8]. Вследствие вышеуказанного мы делаем однозначный вывод о том, что Крымский референдум, не признаваемый киевской властью, является примером незаконного отделения, что и было подтверждено ПАСЕ в резолюции №2168. Опять же – вывод неокончательный, резонный лишь с определённой точки зрения.

Заключение и выводы
Подводя итоги, стоит отметить, что вопрос о соотношении принципа территориальной целостности и принципа равноправия и самоопределения народов весьма и весьма непрост. Международное право – неидеальный механизм, неидеальная система, в которой нередко находятся изъяны. Нередко мы становимся свидетелями того, как в угоду личным/политическим интересам некоторые государства пренебрегают положениями международного права и международными договорами. Сила и большая политика вмешиваются в сложно разрешимые правые процедуры, с одной стороны – упрощая их разрешение, а с другой – накаляя ситуацию. Сегодня подобные вопросы часто выходят за рамки правовых споров, становясь, скорее, частью эмоциональной политической дискуссии: каждый ссылается на выгодное только его стороне правовое положение, благо таких более чем достаточно, что я и показал в настоящей работе. Так называемое Право сильного гасит любые правовые аргументы. При условии отсутствия нарушения права наций и народов на самоопределение принцип территориальной целостности может превалировать и иметь приоритет, однако как-либо доказать это отсутствие на редкость непросто – оно повсеместно ставится под сомнение. Международное право, вне всякого сомнения, обладает необходимыми инструментами для мирного разрешения конфликтов и споров, но для этого необходимо рассматривать принципы вкупе, а не по отдельности.

Литература:

Хасанов А.А. Соотношение и взаимодействие принципов самоопределения народов и территориальной целостности государств // Журнал российского права. 2017. №10 (250). [Электронный ресурс].
Устав ООН: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.un.org/ru/sections/un- charter/chapter-i/
Мирный договор между союзными и объединившимися державами и Германией (статьи 45-50): [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://old.lawru.info/legal2/se13/pravo1380/index.htm
Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/intlaw_principles
Венская декларация и Программа действий: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/viendec93.shtml
Правовые аспекты вхождения Республики Крым в состав Российской Федерации: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://czech.mid.ru/pravovye-aspekty-vhozdenia- respubliki-krym-v-sostav-rossijskoj-federacii
Полный текст Конституции Украины на русском языке: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://meget.kiev.ua/zakon/konstitutsia-ukraini/
Резолюция 1832 Национальный суверенитет и государственность в современном международном праве: необходимость прояснения вопроса: [Электронный ресурс].
Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 68/262: [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://undocs.org/ru/A/RES/68/262