Гостева А.В.
Студентка, Белгородский государственный национальный исследовательский университет
СУБСИДИАРНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПРИ БАНКРОТСТВЕ
Аннотация
Данное исследование направлено на изучение проблемы реализации механизмов института банкротства, а именно субсидиарной ответственности. Законодателем данный вопрос был нормативно урегулирован, однако поднятая тема по-прежнему остается актуальна на сегодняшний день. В статье подняты спорные вопросы,
проблемы реализации данного института и законодательные пробелы.
Ключевые слова: институт банкротства, субсидиарная ответственность, руководитель, члены юридического лица, управляющий, материальное положение.
Keywords: bankruptcy, subsidiary liability, de facto director, members of a legal entity, managing director, economic situation.
В процессе анализа статистических данных по процессам банкротства юридических лиц, можно прийти к выводу, что в большинстве случаев эти процессы ориентированы не на восстановление финансового положения и платежеспособности, а на ликвидацию организации. При таком подходе утрачивается целесообразность применения данного института. Из-за недостатка денежных средств на счетах юридических лиц становится невозможным удовлетворение требований кредиторов, чем ущемляются их права. Указанная проблема до сих пор не решена, но законодателем вводятся правовые механизмы, способствующие восстановлению нарушенных прав кредиторов.
Так, был введен институт субсидиарной ответственности руководителей и учредителей должника, а также членов ликвидационной комиссии. В основе данного механизма лежит доктрина «снятие корпоративной вуали», под которой понимается не формально-определенная юридическая доктрина, а совокупность юридических приемов, позволяющих пренебречь самостоятельной личностью юридического лица и лишить его отдельной правосубъектности, «не более чем условное собирательное обозначение для массы самых различных правовых категорий и институтов» [1,122]. Институт субсидиарной ответственности в сфере банкротства несколько отличается от стандартной модели дополнительной ответственности. Перед лицами стоит обязанность возместить убытки, которые являются следствием их неправомерного виновного поведения, в случае если имущества юридического лица будет недостаточно для погашения задолженности. Я считаю введение института субсидиарной ответственности можно рассматривать не только как возможность восстановления нарушенного материального положения кредитора, но и как способ регулирования деятельности руководителей, учредителей организаций и иных лиц. Под угрозой ответственности такие лица будут по другому подходить к совершению действий, ухудшающих финансовое положение юридического лица.
Однако этот вопрос может быть рассмотрен и с другой позиции. Доктрина, лежащая в основе института субсидиарной ответственности при банкротстве, противоречит самому понятию юридического лица в российском законодательстве. По общему правилу участники (учредители) юридического лица, а также собственник его имущества или иные лица не должны отвечать по долгам юридического лица, равно как и юридическое лицо не должно отвечать по долгам своих участников (собственника имущества). Любое исключение из этого правила является аномалией и отступлением от основополагающего принципа корпоративного права — «последовательное отделение юридической личности (самостоятельной правосубъектности) и имущества корпорации от личности и имущества ее участников (принцип отделения)» [2,103]. Введенный механизм является исключением из правил и должен применяться только в случаях, где действительно имело место противоправное и виновное деяние.
Положения об ответственности руководителей и учредителей должника содержались еще в Федеральном законе от 08 января 1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Данные положения были включены и в Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве). Однако введенный институт не имел реализации на практике по ряду недостатков. Основания для его применения были узко ограничены, а именно была предусмотрена возможность привлечения к ответственности руководителя должника и членов ликвидационной комиссии (ликвидатора) за необращение в суд с заявлением о банкротстве в случаях и в срок, установленные законом, по обязательствам, возникшим по истечении указанного срока, а также учредителей (участников) должника и иных лиц, имеющих возможность определять его действия в случае банкротства должника по вине последних. Также требовал уточнений и субъектный состав привлечения к ответственности, возникали сложности с определением лица, фактически управляющего организацией. Появилась необходимость в указании конкретных оснований, за совершение которых, лицо могло бы понести ответственность, так как установить и доказать причинно-следственную связь между действиями этого лица и последствиями в виде банкротства организации достаточно сложно.
Все эти недостатки были учтены законодателем при введении в действие главы III. 2 Закона о банкротстве «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве», включающей 13 статей. Расширен круг лиц, которые могут быть привлечены к ответственности.
В п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – «Пленум») указаны признаки, при наличии которых возможно признать лицо контролирующим должника. С момента вступления в силу данных правил появилась возможность привлечения к ответственности фактического руководителя организация, лицо, которое извлекало выгоду из неправомерных действий должника, на таких лиц возлагается бремя доказывания отсутствия аффилированности.
Также необходимо обратить внимание на п. 6 Пленума, которым предусмотрена возможность уменьшения размера ответственности номинального руководителя, если он не осуществлял фактического управления юридическим лицом, не имел формальных полномочий, и благодаря представленной им информации, был раскрыт фактический управляющий. Полностью исключить ответственность не представляется возможным, так как номинальный руководитель, передавая все полномочия и фактически не управляя организацией, нарушает положения статьи 53.1 Гражданского кодекса РФ, обязывающие его обеспечить надлежащую работу системы управления юридическим лицом. Также Пленум разрешает проблему с доказыванием причинно-следственной связи. Введены презумпции привлечения к ответственности контролирующих должника лиц, которые можно разделить на:
- совершение должником недобросовестных сделок и заключение сделок с заинтересованностью в целях уклонения от исполнения обязательств (пп. 1, 3 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве);
- совершение должником действий (бездействие), направленных на сокрытие сведений об имеющихся обязательствах и значимых сведениях о финансовом состоянии юридического лица (пп. 2, 4, 5 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве).
С введением в действие данных презумпций необходимость в определении и доказывании причинно-следственных связей между действиями лица и последствиями в виде банкротства организации отпадает, достаточно лишь указания на совершение данных действий.
Также было раскрыто понятие действий (бездействий) контролирующего лица, повлекших невозможность погашения требований кредиторов. Под ними законодатель понимает действия, без которых объективно банкротство не наступило бы, и указывает презумпции таких действий. Введение вышеуказанных презумпций распределяет бремя доказывания. В пункте 9 Пленума разъяснено право контролирующего должника лица на доказывание обоснованности своих действий и наличия плана действий при признаках неплатежеспособности юридического лица. Законодатель указывает на право для номинального руководителя предоставить доказательства о фактической деятельности другого лица, осуществляющего руководство для снижение размера субсидиарной ответственности.
Вступившие в силу Закон о банкротстве и Пленум обобщили нововведения и модернизировали систему привлечения лиц к субсидиарной ответственности в институте банкротства. Однако на практике все же остались коллизии.
После принятия Закона о банкротстве появилась проблема применения его норм, в части применения положений в отношении обстоятельств, послуживших привлечению лиц, контролирующих должника, к субсидиарной ответственности, возникших до вступления и после вступления закона в силу. Разрешением данной ситуации является подход, изложенный в п. 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 27.04.2010 г.№ 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», согласно которому к правоотношениям между должником и контролирующими лицами подлежит применению та редакция Закона о банкротстве,
которая действовала на момент возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к такой ответственности.
Также проблемы возникают с определением размера ответственности. При разрешении некоторых споров имеется неопределённость с размером текущих требований кредиторов. Суд в таких ситуациях приостанавливает рассмотрение обособленного спора о привлечении к субсидиарной ответственности, так как согласно разъяснениям, содержащимся в п. 7 постановления Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 г. № 29 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», размер определяется исходя из разницы между размером требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, и денежными средствами, вырученными от продажи имущества должника или замещения активов организации должника. Судами исследуются действия бывших руководителей организаций, совершенные ими сделки, нет ли в них подлога или мнимых составляющих. Необходимо удостоверится, что не имел место умышленный вывод активов юридического лица.
В заключении хотелось бы отметить значимость введенного механизма субсидиарной ответственности контролирующих лиц. Данная процедура защищает права кредиторов и способствует добросовестному подходу к совершению сделок контролирующими должника лицами. По-моему мнению, доктрина, лежащая в основе института субсидиарной ответственности, не нарушает основной принцип юридических лиц, ведь если лицо добросовестно выполняло свои обязанности и действовало в рамках закона, ответственности можно будет избежать.
Литература:
- Асосков А.В. Коллизионное регулирование снятия корпоративных покровов // Вестник гражданского права. 2013. № 5. – 122 с.
- Суханов Е.А. Ответственность участников корпорации по ее долгам в современном корпоративном праве // Проблемы современной цивилистики: Сборник статей, посвященных памяти профессора С.М. Корнеева. М., 2013. – 103 с.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_286130/
- Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15.12.2004 г. № 29 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_51206/
- Федеральный закон от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_39331/
- Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 27.04.2010 г. № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.arbitr.ru/as/pract/vas_info_letter/ 28185.html