Занковский С.С.
Доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник Федерального государственного бюджетного учреждения науки «Институт государства и права РАН»
ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИХ ДОГОВОРОВ В РОССИИ
Аннотация
В статье предпринята попытка определения тенденций в развитии законодательного регулирования предпринимательских договоров. Анализ норм Гражданского кодекса России позволил выявить ряд таких тенденций, в числе которых — обеспечение стабильности договорных связей, защита имущественных интересов сторон, расширение действия договорного права во времени и др. Сделан вывод о том, что посвященные предпринимательским договорам нормы ГК разобщены, а потому неудобны в применении. Выход из этого положение потребует коренной модернизации законодательства.
Ключевые слова: договор, предпринимательство, обязательство, ответственность, законодательство, тенденция, стабильность, заключение договора, практика.
Keywords: contract, entrepreneurship, obligation, responsibility, legislation, trend, stability, conclusion of contract, practice.
Активные законодательные изменения договорного права в последние годы заставляют искать тенденции, лежащие в основе этих изменений. Цель такого поиска – понять логику законодателя, обусловившую изменения и дать насколько это возможно прогноз о дальнейшем движении договорного права в предпринимательстве.
Первая из этих тенденций, относится к построению договорного права в ГК РФ, которое никак нельзя назвать комфортным. В ст. 307.1 ГК выстроена трехэтажная система законодательных норм. В ней указано, что к обязательствам, возникшим из договора, общие положения об обязательствах применяются, если иное не предусмотрено правилами об отдельных видах договоров, содержащимися в ГК, иных законах, а при отсутствии таких специальных правил — общими положениями о договоре.
Но такой подход, затрудняя понимание закона, не помогает правоприменению и не имеет ничего общего с комфортным законодательством. То же соображение относится и к части второй ГК: например, в силу п. 2 ст. 549 ГК правила, предусмотренные для продажи недвижимости, применяются и к продаже предприятий постольку, поскольку иное не предусмотрено правилами о договоре продажи предприятия. Помимо этого, следует руководствоваться и общими положениями о купле-продаже.
Отход от этой тенденции по нашему мнению возможен не раньше, чем предпринимательские договоры, наряду с другими отношениями предпринимательского права, получат самостоятельное законодательное регулирование.
Пока этого не случилось, сохраняется еще одна «неудобная» тенденция – разрозненного регулирования отношений, связанных с предпринимательством в РФ.
Так, по данным информационно-справочной системы «КонсультантПлюс» в части 1 ГК РФ содержится порядка 40 разрозненных правил, относящихся к отношениям предпринимательства, что крайне затрудняет понимание общей картины урегулирования предпринимательства в ГК РФ.
К позитивным сдвигам следует отнести включение в понятие обязательства (п. 3 ст. 307 ГК РФ) обязанности его сторон оказывать друг другу необходимое содействие в достижении цели обязательства.
В связи с этим следует заметить, что такое содействие было известно во времена «развитого социализма» и именовалось принципом социалистического сотрудничества сторон при исполнении обязательств. Но уже с принятием ГК 1994 г. от него отказались, возможно, из-за упразднения социализма. Тогда содействие как обязанность свелось к поведению попечителя по отношению к подопечному.
Теперь в связи с его включением в понятие обязательства можно надеяться, что и остальные принципы договорного права найдут свое законодательное закрепление (за исключением свободы договора, уже присутствующего в ГК).
Тенденция расширение действия договорного права во времени сложилась с введением в ГК РФ ст. 425 «Действие договора», в соответствие с которой стороны вправе установить, что условия заключенного ими договора применяются к их отношениям, возникшим до заключения договора.
Действие данного правила, однако, было ограничено судебной практикой. По мнению ВАС РФ, достижение сторонами соглашения о применении к их отношениям, сложившимся до заключения договора, условий об обязанности арендатора по внесению арендной платы и возмещению арендодателю расходов по уборке прилегающей к арендуемому зданию территории свидетельствует только о согласии арендатора оплатить фактическое использование им здания и расходы, понесенные арендодателем в этот период на условиях, предусмотренных договором аренды, и не означает, что непосредственная обязанность по их исполнению возникла у ответчика ранее заключения самого договора.
В связи с этим у суда первой инстанции не имелось оснований признавать, что ответчиком нарушены договорные обязательства в период, когда между сторонами имели место лишь фактические отношения, и удовлетворять иск о взыскании договорной неустойки за период, предшествовавший заключению договора.
Здесь ВАС пошел против самого смысла приведенного правила, который состоит в юридизации отношений, предшествующих договору. И как можно назвать «фактическими» отношения между юридическими лицами, одно из которых пользуется имуществом другого, а второе получает за это деньги?
Следующий этап расширения действия договорного права во времени связан с закрепленным в ст. 434.1 правилом в отношении переговоров о заключении договора.
В центре внимания здесь – обязанность стороны, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, возместить другой стороне причиненные этим убытки. Последними признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом. Причем указанное правило применяется независимо от того, был ли заключен сторонами договор по результатам переговоров.
Преддоговорная ответственность нашла отражение в судебной практике. Так, Верховный Суд РФ распространил ее действие даже на переговоры о заключении реальных договоров и обнаружил основания для ее применения в действиях стороны, которая вела переговоры вплоть до последней даты окончания срока без указания второй стороне переговоров на намерение прекратить их сразу после окончания срока, установленного договором.
Следующая тенденция в развитии законодательного регулирования предпринимательских договоров состоит в создании новых правовых инструментов обеспечения интересов сторон таких договоров..
Сюда относится правило о возмещении потерь, возникших в случае наступления определенных в договоре обстоятельств (ст. 406.1). Так, стороны обязательства, действуя при осуществлении ими предпринимательской деятельности, могут своим соглашением предусмотреть обязанность одной стороны возместить имущественные потери другой стороны, возникшие при наступлении определенных в таком соглашении обстоятельств и не связанные с нарушением обязательства его стороной, в т.ч. потери, вызванные невозможностью исполнения обязательства, предъявлением требований третьими лицами или органами государственной власти к стороне или к третьему лицу, указанному в соглашении, и т.п.
Соглашением сторон должен быть определен размер возмещения таких потерь или порядок его определения.
Нетрудно заметить, что приведенное правило, при всех отличиях, чем-то напоминает страхование имущественных интересов. Его действие укреплено тем, что суд не может уменьшить размер возмещения потерь, за исключением случаев, если доказано, что сторона умышленно содействовала увеличению размера потерь.
Кроме того, потери по общему праилу возмещаются независимо от признания договора незаключенным или недействительным.
По мнению Верховного Суда РФ, соглашение о возмещении потерь может быть заключено лишь сторонами, действующими при осуществлении ими предпринимательской деятельности. хотя права и обязанности по возмещению потерь, основанные на заключенном такими сторонами соглашении, переходят к лицу, не осуществляющему предпринимательскую деятельность, как при универсальном, так и при сингулярном правопреемстве, если иное не установлено законом или договором.
Эти права и обязанности сохраняются при утрате гражданином статуса индивидуального предпринимателя, если иное не предусмотрено законом или договором.
В том же русле действуют т.н. заверения об обстоятельствах (ст. 431.2 ГК РФ): сторона, которая дала другой стороне недостоверные заверения об обстоятельствах, имеющих значение для заключения договора, его исполнения или прекращения (в том числе относящихся к предмету договора, полномочиям на его заключение, соответствию договора применимому к нему праву, наличию необходимых лицензий и разрешений, своему финансовому состоянию либо относящихся к третьему лицу), обязана возместить другой стороне по ее требованию убытки, причиненные недостоверностью таких заверений, или уплатить предусмотренную договором неустойку.
Признание договора незаключенным или недействительным само по себе не препятствует наступлению указанных последствий. Они применяются к стороне, давшей недостоверные заверения при осуществлении предпринимательской деятельности, а равно и в связи с корпоративным договором либо договором об отчуждении акций , независимо от того, было ли ей известно о недостоверности таких заверений, если иное не предусмотрено соглашением сторон.
При этом презюмируется, что сторона, предоставившая недостоверные заверения, знала, что другая сторона будет полагаться на такие заверения.
К позитиву, но не к тенденции следует отнести исправление ошибки, допущенной в прежней редакции ГК РФ применительно к такому важному инструменту, как договор присоединения.
Так, в ст. 218 применительно к договору присоединения в предпринимательстве говорилось о том, что требование о расторжении или об изменении договора, предъявленное стороной, присоединившейся к договору в связи с осуществлением своей предпринимательской деятельности, не подлежит удовлетворению, если присоединившаяся сторона знала или должна была знать, на каких условиях заключает договор.
Таким образом, защита прав по указанному договору была возможна лишь в варианте, когда коммерческая организация или индивидуал не только не знали, но — что совершенно немыслимо — и не должны были знать об условиях договора.
К настоящему времени это правило заменено на другое, не вызывающее возражений, и посвященное защите интересов стороны договора, не относящемуся к присоединению, в том случае, когда налицо явное неравенство переговорных возможностей.
В то же время ряд других неточностей ГК остались в прежнем виде. Это относится, в частности, к утверждению о том, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на ее недействительность лицо действует недобросовестно, в том числе если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (п. 5 ст. 166).
Но заявление в любом случае имеет правовое значение, независимо от того, будет оно удовлетворено или нет.
Следующая тенденция законодательного регулирования договорного права — обеспечение стабильности договорных обязательств, в т.ч. в предпринимательстве.
Это относится, например, к положению о том, что в случаях, когда сторона, осуществляющая предпринимательскую деятельность, при наступлении обстоятельств, предусмотренных ГК, другими законами, иными правовыми актами или договором и служащих основанием для осуществления определенного права по договору, заявляет отказ от осуществления этого права, в последующем осуществление этого права по тем же основаниям не допускается, за исключением случаев, когда аналогичные обстоятельства наступили вновь.
Иными словами, если кредитор проигнорировал юридический факт, который служит основанием применения санкций по договору и сделал соответствующее заявление, он не сможет затем использовать тот же факт как основание ответственности, но вправе применить санкции при наступлении следующего аналогичного юридического факта.
Продолжая ту же тенденцию, ГК применительно к одностороннему отказу от исполнения обязательства провел различие между лицами, занятыми предпринимательством, и всеми остальными субъектами.
Так, одностороннее изменение условий обязательства, связанного с осуществлением всеми его сторонами предпринимательской деятельности, или односторонний отказ от исполнения этого обязательства допускается в случаях, предусмотренных как нормативными правовыми актами любого уровня, так и договором.
Но в варианте, когда исполнение обязательства связано с осуществлением предпринимательской деятельности не всеми его сторонами, право на одностороннее изменение его условий или отказ от исполнения обязательства может быть предоставлено договором только стороне, не осуществляющей предпринимательской деятельности, за исключением случаев, когда законом или иным правовым актом предусмотрена возможность предоставления договором такого права другой стороне.
Кроме того, только для предпринимательства действует положение о том, что предусмотренное нормативным правовым актом или договором право на односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, или на одностороннее изменение условий такого обязательства может быть обусловлено по соглашению сторон необходимостью выплаты определенной денежной суммы другой стороне обязательства.
Иными словами, речь идет о договорной компенсации потерь стороны, партнер которой отказался от договора или изменил его условия односторонне (ст. 310 ГК).
Стабильности или, во всяком случае, предсказуемости договоров служит положение об обусловленном исполнении обязательства, в силу которого исполнение обязанностей, как и осуществление, изменение и прекращение определенных прав по договорному обязательству, может быть обусловлено совершением или несовершением одной из сторон обязательства определенных действий либо наступлением иных обстоятельств, предусмотренных договором, в том числе полностью зависящих от воли одной из сторон.
Еще одна тенденция, о которой следует упомянуть, состоит в закреплении в ГК таких схем построения договоров, которые сами по себе не являются обязательствами, но способны придать последним форму, отвечающую интересам сторон. Все эти формы еще до включения их в ГК использовались практикой, однако теперь такое использование оказалось законодательно упорядочено.
Среди таких договорных схем — известный с советских времен рамочный договор, опционный договор и опцион на заключение договора, а также абонентский договор.
Но если все эти схемы вполне можно рассматривать как отечественные, то попавший в ГК в 2017 г. договор счета эскроу уже своим наименованием обнаруживает англо-саксонское происхождение. Данный факт, как и многие другие аналогичные ему, сам по себе не заслуживает упрека, т. к. приближает российскую цивилистику к западным образцам, что вполне отвечает интересам торгового оборота. Однако использование неудобопроизносимых иностранных терминов в сочетании с отсутствием у составителей проекта ГК способности понятным образом излагать текст закона, составляет еще одну негативную тенденцию в развитии договорного права.
Изложенное позволяет придти к выводу о том, что изначально заложенная законодателем в ГК идея совместного регулирования бытовых отношений и частно-правовой стороны бизнеса не пошла на пользу последнего. Посвященные предпринимательским договорам нормы ГК разобщены, а потому неудобны в применении. Отмеченные тенденции в развитии законодательного регулирования договорного права выражены слабо и скорее относятся к точечным корректировкам нормативного материала. Текст ГК не избавлен от явно ошибочных положений, а положения ряда норм изложены трудным для понимания образом.
Выход из сложившейся ситуации связан с принятием такого законодательного акта, как Основы законодательства о предпринимательстве или Предпринимательского кодекса РФ. В этом варианте появилась бы возможность урегулировать предпринимательские договоры единым образом, в их частно — и публично-правовом выражении.
Литература:
- Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 11.01.2002 N 66 «Обзор практики разрешения споров, связанных с арендой». «КонсультантПлюс».
- Определение Верховного Суда РФ от 07.06.2019 N 304-ЭС19-7700 по делу N А70-7180/2018. «КонсультантПлюс».
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 (ред. от 07.02.2017) «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств». «КонсультантПлюс».